В городском музее представлена копия карты 1752 года, на которой обозначен Бердский острог. Интересен повод, по которому была создана эта карта. Экспозиция музейной выставки «Как в Бердской волости медь добывали» раскрывает мало кому известную страницу городской истории.
В разные времена Бердск (Бердский острог – село Бердское — рабочий посёлок с тем же названием) успел побывать и центром волости, в состав которой входили десятки деревень, и губернским городом Колыванью с границами от Семипалатинского до Красноярского уезда. На этих территориях происходили самые разные события — как радостные, так и печальные, самым непосредственным образом затрагивающие жизнь обитателей здешних земель.
… – Аким, слышь? Ноне в остроге сказывали: нас на Алтай переселят, к медному заводу припишут. Будем там от темна до темна, как в крепости, на хозяина горбатиться.
– А пашня, скотина, изба — тут останутся? Баб с детишками — тоже на Алтай? Нет, Пахом, я от крепости из-под Коломны бежал, десять годков по разным местам таился. Только-только жить стал. И всё наново?! Не поеду! Никуда не поеду отсель! Но… может, ты чего не так понял про завод?
Такой диалог вполне мог состояться среди сибирских поселенцев, немалую часть которых составляли беглые крепостные, уроженцы деревень и сёл России. В Сибири крепостного права не было, хотя и гостеприимные объятия для беженцев она не спешила распахивать. Помимо общих трудностей освоения территорий, густо заросших лесами, немало проблем поселенцам доставляли аборигены. Те же джунгарские налёты, после которых от поселений оставались пепелища и трупы.
Остроги на сибирской земле, собственно, и возводились для её защиты от набегов. А под острожными стенами, как грибы после дождя, появлялись крестьянские избы. Земля вокруг распахивалась, к осени на ней колосилась рожь. На подворьях мычали коровы, блеяли козы, голосили по утрам петухи. Десяток, полтора десятка лет — и малое поселение при остроге уже оборачивалось полноценной деревенькой.
Но где и когда это было, чтобы власть имущим спокойно жилось, когда власть не имущие трудятся исключительно на себя?
Исследователь Юрий Булыгин в книге «Приписная деревня Алтая в XVIII веке» приводит архивные данные, согласно которым через 24 года после строительства Бердского острога, то есть в 1740 году его крестьян приписали к Колывано-Воскресенскому заводу на Алтае. Это сделали по просьбе промышленника Акинфия Демидова.
А в 1745 году завод забрала в свою собственность императрица Елизавета Петровна. Управлял имуществом Кабинет Её Императорского Величества, именно к нему теперь оказались приписаны бердчане. За пользование землёй их обязали отрабатывать на заводах.
Правда, страхи, что всех скопом загонят за заводские стены, оказались ложными. Для приписных крестьян была предусмотрена отработка: конный крестьянин мог отработать на заводе летом 11 дней, зимой – 18; пеший – летом 22 дня, зимой – 28 дней. Нередко сроки увеличивались по внутренним распоряжениям Кабинета. (Иное дело — замена воинской службы заводской повинностью для рекрутов: она длилась годами.)
За труд крестьянам платили жалованье, но оно было гораздо ниже чем у вольнонаёмных рабочих. Права «свободных сельских обывателей» приписные землепашцы получили только после реформы 1861 года. Причём освободили их не сразу, а в течение последующих трёх лет.
Великий поход
В 50-х годах 18-го века в управлении алтайского завода серьёзно рассматривали возможность строительства медеплавильного предприятия недалеко от Бердского острога.
К тому времени леса вокруг алтайского завода были безжалостно вырублены. А недостаток дров приводил к остановке печей. Именно это в конце концов стало причиной принятия решения о закрытии Колывано-Воскресенского завода. Единственно возможным путём виделось создание новых аналогичных предприятий в более северных местах: на берегах высоконапорных рек, в борах ниже по течению Оби.
В качестве подходящих мест для строительства медеплавильных производств в середине XVIII века рассматривались различные варианты: от верховьев Барнаулки до ведомства Чаусского острога, для чего не раз отряжались поисковые отряды. Одним из наиболее масштабных разведывательных походов стала экспедиция 1752 года под руководством управляющего Барнаульским заводом Самуэля Христиани.
В состав отряда, наряду с мастерами различных направлений, вошёл и горный офицер Пимен Старцов. Он был родом с Урала. В возрасте шестнадцати лет после окончания Екатеринбургской горной школы его направили на Уральские горные заводы, где Пимен Евсеевич проработал с 1732 по 1735 годы. Весь его дальнейший послужной список связан с геодезией.
Во время экспедиции 1752 года Пимен Старцов составил карту, на которой в числе прочих указан Бердский острог. С момента его строительства прошло 36 лет. Прапорщик геодезии пометил на обширных территориях от Барнаульского завода до Умревинского острога несколько десятков деревень и географических объектов – рек, озёр и гор.
В качестве одного из предлагаемых мест для строительства медеплавильного завода под литерой «Е» он указал: «завод винный Мельникова строится вновь» на реке Бердь, недалеко от Бердского острога, в устье непоименованного ручья.
Руководитель экспедиции Самуэль Христиани в своём рапорте доложил о четырёх местах, предлагаемых для постановки нового предприятия: по одному на Каракане и Чингисе, и двух на Бобровке. Однако Пимен Старцов на своей карте указывает и пятое место: на Берди, в районе деревни Пименовой.
Слава Богу, на бердской территории аналог алтайского завода не появился, иначе вряд ли бы мы сегодня именовали малую родину курортной зоной, а по соседству с городом сохранилось столько леса! Впрочем, и ни одно из мест, выбранных участниками экспедиции, не было утверждено. Новые заводы появились совсем в других местах.
Вместо закрытого Колывано-Воскресенского решили построить Павловский сереброплавильный завод (1764 год) и Сузунский медеплавильный завод с монетным двором (1766 год). Последний возвели из-за дороговизны завоза российской монеты в Сибирь и большим количеством штейнов меди, скопившихся после серебряных плавок на Барнаульском заводе.
В 1754 году императрица Елизавета дала разрешение на свободный поиск полезных ископаемых. Сейчас краеведы находят старые штольни на территории всей Новосибирской области. Есть они и в Искитимском районе, который раньше относился к Бердской волости.
Справка
Карту Пимена Старцова изучил член Русского географического общества Игорь Степанов. Игорь Виленинович провёл огромную исследовательскую работу в архивах и предоставил материалы для организации выставки в музее Бердска. На выставке представлены: горные породы, найденные в местах приисков 17-18 веков по берегам реки Берди, кирочки, обнаруженные в местах горной добычи и, конечно же, монеты, отчеканенные на Сузунском монетном дворе, вполне вероятно, с содержанием «бердской меди».
Публикация подготовлена по материалам музея Бердска.
Анна Ноговицина, фото автора
